Анна Кириллова и Геннадий Нилов решили жить вдали от цивилизации. Для этого они выбрали красивое место в 360 км от Бодайбо, на слиянии рек Ченчи и Бульбухты. Анна и Геннадий – потомственные охотники. Но охоту на соболя они рассматривали только в качестве дополнительного заработка, так как мех этого зверя как раньше уже не ценится, промысловая добыча находится в упадке.
- Днем олени стоят у дымокуров. Фото Бориса Слепнева
Эвенкийская семья, чтобы вернуться к традиционному образу жизни, приобрела небольшое стадо оленей (10 голов), а после – еще. Днем животные находятся возле дымокуров, которые защищают их от гнуса и мошкары, с вечерней прохладой уходят пастись, а утром снова возвращаются к спасительным кострам, пишет автор канала на Яндекс Дзен «Планета Сибирь» Борис Слепнев. У каждого животного на шее есть колокольчик, с помощью которого можно оленя найти. Но вообще заблудиться олень не может и если он не вернулся, значит, случилось что-то плохое.
Все лето вокруг стойбища рыскает волк, но добыть его не получается. Капканы законодательно запрещены, а на расстояние выстрела к хищнику не подберешься. Выход оленеводы нашли в том, что вешают вдоль троп старую одежду – она волка отпугивает.
На особом положении в стаде находится олениха Доча. На свет она появилась поздней осенью, хотя обычно потомство приходит в эту жизнь весной. Мать малышку бросила. И Анна с Геннадием пришлось думать, как кормить подкидыша. Нашли соску, бутылку, согрели молока и возились с Дочей всю зиму. Кормили олениху пенсионеры четыре раза днем и два – ночью. И Доча к новой жизни привыкла. Любит олениха конфеты и печенье. Эвенки угощают ее вкусняшками из своего стратегического запаса, в тайге ведь нет магазинов. Спит Доча в гараже, стадо ее не принимает, но ее это и не смущает.
Оленеводство для пенсионеров не новая штука, обращаться с этими животными муж с женой умеют с детства. Геннадий свою таежную эпопею начал в 1959 году каюром в экспедиции. Школу он бросил, так как был старшим сыном и надо было кормить семью. Водил поисковые отряды, подвозил им провиант и оборудование. На службе в армии три года был за Полярным кругом, хотя мечтал попасть на юг. Затем Геннадий трудится строителем, работал на тушении пожаров в авиаохране – начал путь десантником, после стал инструктором. Был профессиональным пожарным, также занимался охотой. В тайге Геннадий построил несколько домов и кочует по ним в течение года. Геннадий сетует, что государству было сдано немало мягкого золота, а оно посчитало, что люди и не трудились. При выходе на пенсию у многих охотников не хватает стажа.
- Геннадий Алексеевич Нилов. Фото Бориса Слепнева
Что касается Анны, то и она всю жизнь была связана с тайгой. Не закончила и шести классов, зато отлично знает тайгу. Когда женщине исполнилось 60 лет, чиновники отказали ей и в социальной пенсии. Сказали лишь ждать, а сколько – неизвестно.
К социальной несправедливости эти люди относятся философски, больше они привыкли рассчитывать на себя. Пока дети ищут правду в кабинетах власть имущих, эвенки продолжают свою таежную жизнь.
- Анна Николаевна солит тайменя. Фото Бориса Слепнева
Дети навещают пенсионеров два раза в год. Привозят продукты, одежду, бензин. А пенсионеры не только отлично знают тайгу, но также еще свой родной язык и обычаи.
Хочется, конечно, чтобы вопрос с пенсиями у этих людей был решен положительно. И получали они госпособия так же, как и другие люди, и им, самое главное, его хватало на жизнь. А сама жизнь у Анны и Геннадий, конечно же, удивительная. Тайга, олени, охота, романтика, трудности. И тяготение к традиционному образу жизни, которое никаким современным не перечеркнешь.
